Последний день Славена. След Сокола. Книга вторая. - Страница 107

107

Да, Гостомысл, хотя еще относительно молод, еще и трех десятков лет не разменял, и ответственность за свои слова готов нести, но все же он не правитель. Решится ли Буривой принять другой народ? Сможет ли город Славен вместить население Старгорода. Пусть не все население, но подавляющее большинство его. Ведь Старгород даже по общеевропейским меркам был городом не маленьким. Эти вопросы Бравлина беспокоили. И добавляли к его общему состоянию новые ощущения, не самые приятные.

Так колонна добралась до переправы через Лабу, куда должен был бы прибыть сотник Заруба с письмом от Карла, если, конечно, король напишет ответное письмо. Но написать он, с согласием или с отказом, должен обязательно. В таких делах Карл обычно бывает щепетильным. Бравлин вызвал к себе всех паромщиков небольшой деревни, и приказал дать знак паромщикам-бодричам на противоположный берег. Небольшой полк франков, стоящей неподалеку от переправы, колонну Бравлина атаковать то ли не решился, то ли уже получил приказ Карла о том, что вагров следует пропускать беспрепятственно. Но это можно было выяснить. Чтобы франки не атаковали даже часть княжеской колонны, когда основная часть переправится, Бравлин отправил посыльного, приглашая к себе командира отряда франков для беседы…

* * *

Годославу, как он ни присматривался, трудно было определить настроение короля. Конечно, Карл с большой теплотой относился к графу Оливье. Но он с еще большей теплотой относился и к графу де Брюеру, который, как говорили князю бодричей, в последнее время считался фаворитом короля, и пытался влиять на многие государственные дела. Ходили слухи, что де Брюер даже берется за определенные суммы выпрашивать у короля должности важных государственных чиновников, и даже весьма на этом обогатился, за что снискал себе недоброе имя, и множество недоброжелателей. Впрочем, привязанности королей никогда не бывают постоянными. Де Брюер это хорошо понимал, и потому старался выжать из момента как можно больше. И так продолжалось, пока он не столкнулся в лучшим представителем рыцарства королевской армии. Графа Оливье едва ли кто при дворе Карла боялся, зная его добродушный, хотя часто прямолинейный характер, но уважали его все. И не только при дворе Карла. Оливье уважали даже враги. Не случайно именно ему доверил доставить свое послание к королю князь побежденных вагров Бравлин Второй.

– Ваше величество, я буду нужен вам в ближайшее время? – спросил Годослав. – Или я, высказав вам свои беды, могу удалиться к себе в Рарог?

– Беды? – переспросил Карл, с трудом отрываясь от своих мыслей. – Их, да… По поводу шпионов… Я хотел было свести тебя с аббатом Феофаном, чтобы вы на моих глазах помирились, и нашли общий язык. Но вот дю Ратье только что шепнул мне на ухо, что аббат приехал к подножию моего холма, увидел там повешенным своего шпиона, узнал его, и сильно испугался. Феофан спросил стражников, что случилось, узнал, что на этого шпиона пожаловался мне именно ты, а когда услышал, что я назначил тебя маршалом на поединок Божьего суда, тут же развернул своего мула, и отправился в обратную дорогу, не пожелав предстать передо мной. Похоже, аббат чувствует свою вину, и не боится растрясти свой объемный живот в дальней дороге. Мы обговорим с Алкуином его дальнейшую судьбу. Возможно, я приму решение послать вместо него другого священника. А что касается твоего отъезда, то я попросил бы тебя подождать, поскольку у меня есть некоторые соображения относительно тебя и твоего княжества. И княжества вагров, кстати. Князь Бравлин – человек, несомненно, умный, и подал мне очень дельный совет, даже не собираясь этого делать.

– Я не понял, ваше королевское величество, о чем вы говорите, – Годослав приложил к груди ладонь, – но, зная ваше ко мне доброе отношение, я понимаю, что вы задумали что-то интересное. Я готов выслушать вас.

Король наморщил высокий лоб.

– Не сразу. Я не люблю принимать скоропалительные решения. Сначала я все обдумаю, и только потом приду к какому-то результату. У тебя дома есть срочные дела? Ты торопишься?

– У меня, ваше величество, особых причин для торопливости нет, только я хотел бы встретиться в князем Бравлином, который должен прибыть в Рарог по пути в земли словен. Нам есть, что обговорить. Возможно, я договорюсь с Бравлином, чтобы он оставил у меня часть своих ремесленных людей, если кто-то захочет остаться. Я давно уже веду эту политику, лучшими условиями переманивая к себе ремесленников вагров. И многие из них уже несколько лет работают у меня. А Старгород на всю Европу знаменит своими умелыми ремесленниками.

– Мне проще, чем тебе. У меня такие вопросы решает аббат Алкуин. А ты всем занимаешься сам. Дело хорошее, но попрошу тебя подождать. Сначала я займусь письмами командирам своих войск с приказом пропускать всех вагров в твое княжество беспрепятственно. Впрочем, Эйнхард, мой секретарь, уже все письма, наверное, приготовил, и мне останется только подписать, и запечатать своей печатью. Потом я посоветуюсь со своими помощниками относительно твоих дел, которые не могут не быть моими делами. А потом приглашу тебя. Поговори пока с графом Оливье. Он, кажется, благожелательно и с уважением к тебе настроен. Вон он, ищет тебя…

– Скорее, он едет не ко мне, а к вам, ваше величество.

– Он знает, что всегда найдет меня в моей палатке. Но я и его приглашу на свой малый совет относительно своих соображений. У графа светлая голова и ясный ум. Кроме того, никто не может сравниться с Оливье благородством суждений. Если что-то покажется ему не честным, Оливье обязательно об этом скажет, даже если нечестность допустил король…

107