Последний день Славена. След Сокола. Книга вторая. - Страница 106

106

Этого допустить Бравлин не хотел. А, чтобы не допустить этого, нужно оставаться самим собой, необходимо себя в руки взять, и собой полностью управлять. И собой, и своим народом. А что может он сказать своему народу? Подумав, люди согласятся с князем, что он потерял больше, чем они. Кто что-то имеет, тот всегда теряет больше. Но для этого нужно уметь здраво размышлять. В обыденной ситуации люди умеют порой размышлять здраво. А когда вот такая беда навалилась, когда они остались без крова в момент, когда зима ломится в двери, способность к размышлению у многих пропадает. Люди начинают чувствовать только величину собственной потери. Но Бравлин никого не гнал за собой насильно. Он только предложил пойти за собой тем, кто не желает жить «под франками». Может быть, пятая часть горожан осталась. Остальные Бравлину поверили, как привыкли верить всегда. И пошли за ним. Глашатаи разносили слова князя повсюду, должны были дойти даже до земли нордальбингов, где в приграничных районах живет множество вагров. Бравлин и их позвал за собой. Должны были получить весть и смерды, кормящие все княжество. У этих имущества в землянках много не бывает. Собрали все на воз, свалили туда же посконные мешки с посевным зерном, сверху детей посадили, и в дорогу. У кого корова есть, привязали корову к телеге. Из деревенек выходили бедные обозы, запружали дорогу. И уже несколько таких обозов пристроилось позади воинской колонны самого князя Бравлина и словенских стрельцов. Князю казалось, что людей за ним идет много. И это было, наверное, хорошо.

А дурные мысли из головы все не выходили. Князь уже в который раз возвращался мыслями к действиям этой войны, пытаясь отыскать хоть какой-то возможный способ к спасению своего княжества, но не находил. Возникали даже самые диковинные планы того, что и сделать-то было бы невозможно – что-то типа захвата ставки короля Карла Каролинга на подходах к Старгороду. Конечно, это были не планы. Планы составляются до того, как что-то происходит. Просто Бравлин анализировал свои возможности, и представлял те, которые можно было бы считать упущенными, если их вообще было возможно когда-то осуществить. Побеждать франков было вполне возможно, даже если они имели численное преимущество. Все те несколько лет, что Бравлин воевал с Карлом, франки имели численное преимущество. И только в этот раз, когда маленькое княжество было полностью обескровлено, когда сильный сосед король Дании Готфрид Скьелдунг, по сути дела, предал, побоявшись выступить против Каролинга, сославшись на свои внутренние проблемы, Карл вышел окончательным победителем. Княжество вагров существовать перестало. И князь Бравлин Второй уже не является правителем вагров.

Нет уж, вот с этим Бравлин готов был всерьез поспорить. Перестало существовать только само княжество. Но вагры-то остались, и князь среди них остался. И даже значительная часть его ослабевшей армии осталась, и в назначенный момент соберется там, где приказал князь. Бравлин вывел армию из-за стен, за которые уже ворвались франки. Он мог бы вместе с армией уйти в леса, и продолжать войну, хотя зимой в лесах прожить, конечно, трудно. Не зря большинство полководцев предпочитают летние военные кампании. И только Карл действует не по каким-то соображениям или правилам, а по своему усмотрению. Если он видит в чем-то целесообразность, он действует, невзирая ни на что. Уйдя в леса, Бравлин мог бы еще много лет воевать против Карла Каролинга, и доказывать ему раз за разом, что вагры еще существуют, что они не согласны просто так вот, взять, и отдать свою землю завоевателям. И князь вагров существует, и продолжает править своим непокоренным народом. Однако, это Карла ни в чем не убедит. И ни к чему хорошему для народа вагров такая тактика привести не сможет. Да, обязательно будет много неприятностей франкам – это естественно. Однако любой правитель обязан знать, что такое государственные резервы. Резервы людей, резервы пропитания. При лесной жизни таких резервов у Бравлина не будет. И год от года франки будут уничтожать лесную армию, которую некем будет пополнить. Эта армия тоже будет уничтожать франков. Но у франков резервы есть, и самые большие в Европе. И Карл до тех пор будет преследовать народ вагров, пока не уничтожат его полностью. Этого князь Бравлин Второй ваграм не желал. И нашел он, как думал, лучший выход. При таком договоре с Карлом Каролингом и вагры останутся, и франки будут чувствовать себя спокойнее. Зная Карла лично, Бравлин считал его человеком в достаточной степени разумным, и, ни в коей мере, не кровожадным тираном. Король умел видеть свою выгоду, умел считаться с чужим самоуважением. В самом деле, решив закончить войну с ваграми полной победой, Карл рисковал оставить у себя в тылу во время, может быть, самого сложного похода в своей жизни – против Аварского каганата, беспокойную и всегда опасную провинцию. И вагры, и их близкие соседи нордальбинги всегда могли бы поднять восстание, и ударить армию Карла в спину. И это обязательно произошло бы, потому что король данов Готфрид, самый серьезный из ближайших противников Карла, не считая Аварского каганата, моментом не преминул бы воспользоваться, и помогал бы повстанцам и оружием и деньгами, и даже, возможно, своими дикими полками.

Обдумывая все это в который уже раз, Бравлин все сильнее убеждался, что Карл его предложение примет. Просто не может не принять, потому что оно в большей степени обеспечивает цели короля, чем полная военная победа. В этом же был уверен и княжич Гостомысл, который ехал лесной дорогой рядом с Бравлином. А вот в своем будущем Бравлин так уверен не был, хотя на слово Гостомысла полагался. Бравлин Второй никогда не встречался с князем Буривоем, но, несмотря на расстояние, разделяющее два княжества, уже давно был наслышан о буйном и необузданном нраве князя словен.

106